Он жил один в своей пещере,
У слабых жизни отбирал,
А туши заносил в ущелье,
Где ночью темною сжирал!

Ходил он гордою походкой,
Все в страхе смотрят на него,
Но вдруг она стала находкой,
Для жизни волчьей для его.

Он дик, он зверь, и он голодный,
Но для нее такой родной,
Из пасти вздох такой холодный,
Лишь для нее он как живой.

Он снова выйдет на охоту,
И взглядом всех своим сразит,
Он лишь не видел ту пехоту,
Что за его «дворцом» следит.

И он бежал, что было мочи,
Не чтоб себя, ее спасти,
Ведь лишь ее любил он очень,
Любил ее, не смог уйти.

В пещере пусто, нет ни звука,
И лишь она тихо скулит,
Он к телу подощел и в муках,
Врага готов испепелить.

Она была жива, не долго,
Лишь глянула ему в глаза,
И волчий взор поник, и только,
Рыдала вслух его душа.

Он выл над ней, и выл от боли,
Что столько горя всем принес,
А расплатилась женщина и воли,
Нет больше в волке, в ад унес,

Тот бес, что жил в его глазах,
Пока тот бес ее не встретил,
Он потерял, теперь в мечтах,
Просил он смерти, ей он верил.

Он выл над ней, она взлетала,
Он вновь один и нет ее,
Вбежал патруль, а он устало,
По волчьи глянул на ружье.