Из зимы бы в лето босиком,
Сбросив серость буден словно шубу.
Убежать туда где родником,
Поцелует счастье прямо в губы.
Сбросив серость буден словно шубу.
Убежать туда где родником,
Поцелует счастье прямо в губы.
Ты зажег эту ночь миллионами звезд,
Для меня для одной, точно знаю.
Пусть свирепствует март и лютует мороз.
Ты мечту для меня зажигаешь.
Для меня для одной, точно знаю.
Пусть свирепствует март и лютует мороз.
Ты мечту для меня зажигаешь.
Мы с тобой не венчаны, в храме золотом.
Но любимой женщиной, я вошла в твой дом.
Твои губы нежные, греют душу мне.
Когда бури снежные, пляшут на окне.
Но любимой женщиной, я вошла в твой дом.
Твои губы нежные, греют душу мне.
Когда бури снежные, пляшут на окне.
Я не пишу тебе давно наивных писем.
И часто сдерживаю нежные слова.
Но от ночных безумных жарких мыслей.
Под утро просто кругом голова.
И часто сдерживаю нежные слова.
Но от ночных безумных жарких мыслей.
Под утро просто кругом голова.
Порой пытаясь докричаться в темноту,
И по ночам ища спасительный луч света.
Проваливаясь в сон как в пустоту,
В забвение до нового рассвета.
И по ночам ища спасительный луч света.
Проваливаясь в сон как в пустоту,
В забвение до нового рассвета.
В небе звезды сложат твой портрет.
В нежность глаз пытаясь светом влиться.
Свет луны очертит силуэт,
Сердце пьет, не в силах насладиться.
В нежность глаз пытаясь светом влиться.
Свет луны очертит силуэт,
Сердце пьет, не в силах насладиться.
На кончике лезвия капелька нежности,
По сердце опасности острыми бритвами.
Оно же шальное, полно безмятежности,
Наполнено сердце цветными улыбками.
По сердце опасности острыми бритвами.
Оно же шальное, полно безмятежности,
Наполнено сердце цветными улыбками.
Скучай по мне, пожалуйста скучай.
Мне важно знать, что ты по мне тоскуешь.
Пусть остывает в кружке крепкий чай.
Когда ты в памяти своей меня целуешь.
Мне важно знать, что ты по мне тоскуешь.
Пусть остывает в кружке крепкий чай.
Когда ты в памяти своей меня целуешь.
Как жаль, как жаль что память не убить.
Когда она, как будто невзначай,
Потянет вдруг за тоненькую нить,
Заставив остывать горячий чай.
Когда она, как будто невзначай,
Потянет вдруг за тоненькую нить,
Заставив остывать горячий чай.
Ты далеко. И в небе вьюга кружит.
Опавший лист, собою хороня.
Пусть не легко, но мне другой не нужен,
Я знаю в сердце ты хранишь меня.
Опавший лист, собою хороня.
Пусть не легко, но мне другой не нужен,
Я знаю в сердце ты хранишь меня.